Левина. Эхо Москвы. Выдержки.
-------
А солдаты всё шли и шли. Волнами по 20-40 человек, все такие одинаковые, в камуфляже. Каждый раз толпились у двери, ожидая команды от старших. Старшие работали разводящими: понукали солдат быстро передвигаться между столом с бюллетенями, кабинками и урнами для голосования.
Около урн происходило самое курьёзное: все солдаты как реальное стадо шли к урне с номером 1 и вставали в очередь, в то время как урна с номером 2 пустовала. Да, к слову сказать, на наших урнах висели номера. Тема с урнами обсуждалась между наблюдателями, членами комиссии, полицейскими – все приводили различные психологические теории в качестве обоснования такого солдатского поведения. Это было забавно только до тех пор, пока не начали происходить уже странные вещи: когда солдаты с заполненным бюллетенем случайно подходили к урне с номером 2, их тут же окрикивали сослуживцы: «Нет, в первую!», - и те каждый раз разворачивались и шли к первой. Причём окрикивали не только сами солдаты, но и вышестоящие, наблюдавшие за процессом голосования своих групп, давали распоряжения «забывчивым» идти именно к урне с номером 1. Это была просто заколдованная урна.
Поразил меня и прозвучавший вопрос: «А в какую урну кидать?», на что выдававший бюллетени зампредседателя Геннадий, оглядываясь на нас и жутко стесняясь, тихо пробормотал себе под нос: «Да в любую». Но гражданин избиратель не унимался: «Просто говорили же, что будет отдельная». «Да там уже всё перемешалось», - было ему ответом.
И вот до нас стала доходить «фишка» с голосованием в «отдельную» урну... Я сейчас не претендую на достоверность своих предположений, но мне в голову пришло только одно логическое объяснение происходящего, а мой отец, не чуждый военной тематике, понаблюдав за происходящим, подтвердил мои доводы. Представьте себе, что вам в части говорят, что на избирательном участке, куда вы все сейчас отправляетесь, стоят две урны: одна для военнослужащих, другая - для членов семей, отставников, словом – гражданских. Все бюллетени из урны 1 считаются отдельно (не стоит же предполагать, что в армии на политработе рассказывают про «Федеральный закон о гарантиях...», определяющий порядок голосования и подсчёта голосов, где сказано о том, что бюллетени из всех ящиков для голосования смешиваются). И если хоть один ослушается, если хоть один голос будет не за того кандидата, санкции в размере Х будут применены ко всем.
Как бы вы повели себя в такой ситуации, когда вам 18-20 лет и у вас нет никого ближе друзей? Я представляю себя на их месте и понимаю, что даже я, вечная бунтарка, стиснув зубы и с комком в горле, поставила бы галку именно там, где сказали, но не подставила бы ни в чём не повинного друга. И из кабинки для голосования я выходила бы именно так, как эти ребята – с каменным лицом и со стеклянными глазами, быстрым шагом прочь.
Тут мы стали понимать, почему на нашем участке всё образцово-показательно: идеальное отношение к наблюдателям, все документы в порядке, ни одного вброса. Даже когда вэб-камеры до начала голосования не работали, их починил сам председатель (бывший связист) после того, как ремонтник не приехал в течение получаса после получения заявки. Потому что у подполковника не должно быть недочётов. Потому что подполковник «уже 23 года ждёт квартиру» и он «не может позволить себе нарушений как на других участках», потому что он принципиальный и честный.
