Командующий артиллерией 16-й армии Василий Иванович Казаков доложил мне: захвачены два 300-миллиметровые орудия, которые действительно предназначались для обстрела города...
В ночь на 25 ноября приехали наконец в штаб Рокоссовский и Лобачев. Оказывается, им удалось вырваться из Клина, когда по городу уже шли вражеские танки. Мы буквально накинулись на них с расспросами. Но Константин Константинович сразу же отразил нашу «атаку»:
— Товарищи, не до сентиментов сейчас. Михаил Сергеевич, доложите обстановку на фронте.
Командующий был полон энергии и решимости. Глядя на него, трудно было догадаться, что последние двое суток он провел в беспрерывном нервном напряжении и передвижении, без сна. Выслушав доклад, Рокоссовский сказал, что обстановка еще сложнее, чем мы представляем. Помимо Клина и Солнечногорска враг овладел Рогачевом. Его танки рвутся к каналу Москва — Волга.
Около 3 часов ночи раздался телефонный звонок. Командарма вызывала по ВЧ Ставка Верховного главнокомандования. Спрашивали об обстановке в полосе нашей армии. Рокоссовский доложил обо всем, об отсутствии сплошного фронта и необходимых резервов. Мы узнали еще об одной беде. Гитлеровцы заняли Красную Поляну. Местные жители успели сообщить по телефону в Моссовет, что там устанавливаются дальнобойные орудия для обстрела столицы. Ставка требовала от армии держаться и обещала к утру прислать свежие силы.
У Рокоссовского к этому времени уже созрело решение. Он распорядился задержать на марше два батальона и артиллерийский полк, посланные под Солнечногорск, и направить их в район Черной Грязи, в 6 километрах от Красной Поляны. Мне он приказал к рассвету направить в тот же район два пушечных артиллерийских полка резерва Верховного главнокомандования и два-три дивизиона «катюш», [180] которые должны были в 7 часов 25 ноября открыть огонь по Красной Поляне.
Артиллерийским полкам предстояло пройти за ночь большой и трудный путь. Дорога была каждая минута. На счастье, связь с ними была налажена хорошо, и мне удалось без задержки отдать необходимые распоряжения. Все пришло в движение. Офицеры штаба разъехались для контроля марша частей и встречи их в пунктах назначения.
В 4 часа ночи из штаба фронта передали, что к утру в распоряжение 16-й армии прибудут танковая бригада Ф. Т. Ремизова, 282-й стрелковый полк, 528-й артиллерийский полк Л. И. Кожухова и четыре дивизиона «катюш». Рокоссовский приказал мне и начальнику бронетанковых войск армии Г. Н. Орлу выехать в район Черной Грязи и лично принять эти части. Темной ночью, не зажигая фар, мы двинулись по фронтовым дорогам Подмосковья, забитым идущими на фронт войсками.
Танковая бригада Ф. Т. Ремизова начала выдвигаться к Красной Поляне еще до рассвета. В 7 часов заговорила наша артиллерия. На врага, засевшего в Красной Поляне, обрушился мощный огонь орудий и «катюш». Противник открыл ответный огонь из орудий и танков, но на этот раз бесспорное огневое превосходство было на нашей стороне. Бой продолжался весь день. С наступлением темноты наши танкисты ворвались в Красную Поляну, захватили много пленных, машин и орудий. Противник вынужден был отойти. Однако через некоторое время ему удалось вновь вернуть оставленные позиции.(c)
http://militera.lib.ru/memo/russian/moscow2/08.html
