ограбление
У моей маман на работе работает переводчица, Валентина. Перевод это рутина, а для души она доктор Айболит для всей живности своих друзей и знакомых.
Среди ее подопечных кого только нет, ведь их контора «Союзморгео», имеет обширный флот, который занимается изысканием залежей нефти за рубежом. Вот и везут моряки с заморских стран, смекалисто обходя всяческие
ветеринарские и таможенные заслоны, кто удава, кто крокодила, кто гомадрила. Один, в экзотику особо не вдаваясь, привез обыкновенную шимпанзе. И вот уже восемь лет она обитает в его квартире на антресолях, над входной дверью.
Совместно с обезьяной воспитывают и дочку того же возраста. Несомненно, занимательных историй при такой жизни накапливается уйма. Но, так как ни с мужиком, ни с Валентиной, я, лично, не знаком, то до меня докатилось
только одно происшествие уже двух месячной давности.
Квартиры моряков очень лакомый кусочек для всякой воровской швали. Деньги они получают разом, за много месяцев работы, вот и создается, в это момент, ощущение прямо таки рокфеллеровских возможностей. Приобретенным барахлом
набивают квартиру под завязку и в новый рейс. Ну как тут не соблазнится.
Ну так вот. Должен был этот морячок уйти в рейс, да что-то с отходом не сложилось. И сидит он в конторе, которая, к слову, в 5 минутах ходьбы от его дома. А наводка, что уже ушел, прошла. Механизм запущен и нет ему обратного хода. Вышло ворье на дело.
Звонок в дверь.
— Папа дома ?
— Нет.
— А мама ?
— Тоже на работе.
— Ой, как жаль ! А я тут ящик яблок привез. Так теперь мне его назад тащить прийдется.
— Подождите. — Пугается ребенок упустить фрукты :
— Я сейчас вам открою.
Первый небрежно толкает девочку с прохода и пробегает в комнату. Она грохается на пол и, естественно, в слезы. Второй пробегает во вторую комнату, а третий, на свою голову, замешкался в коридоре. Рвани он
куда-нибудь сразу все было бы для них иначе. Но, не судьба. Тут-то, озверевший от наездов на представителей своей стаи, шимпанзе прыгает со своей антресоли вору на плечи и вцепляется передними руками (лапами как-то и не назовешь) ему в морду. Офигевший от неожиданности, он ведь сам только что запер дверь на замок, грабитель дико орет пока еще больше от ужаса, чем от боли. Выбежавшие на вопль подельники, довольно быстро выходят из оцепенения и приходят на помощь, пытаясь стянуть мерзкую тварь с приятеля. Обезьяна сама испугалась каши, которую она заварила и принявшись дико верещать, вцепилась в добычу мертвой хваткой. Осыпаемое бранью и ударами животное, не выдержало человеческого к нему отношения и впало в расстройство. Причем, как души бессмертной (если есть), так и желудка. Аж извиваясь от боли в ранах, обильно орошаемых обезьяньим поносом, вор проклял все на свете и, наверняка, побожился остаток жизни посвятить посещению зоопарков, где можно всласть закормить цианидом всех известных науке представителей семейства приматов, включая пьяных сторожей.
А в это время, из соседней квартиры, соседка звонит на работу мужику и повествует, что его, зажравшаяся от хорошей жизни обезьяна, совсем офигела и устроила шоу песни и пляски как минимум районного масштаба.
Мужик в машину и домой. Шимпанзе у него умница. На унитаз ходит, смывает за собой, да и других примочек, как полезных в жизни, так и гостей потешающих, выучила массу. Нрава спокойного, так что орать зря не станет. Значит, грабят. А дома — дитё.
Сам он лоб здоровый, семь на восемь. Иначе не ты будешь обезьяну воспитывать, а она тебя. Вбегает в подъезд, а на встречу какой-то засранец, в прямом смысле этого слова (вся одежда в крови и дерьме). Врезал ему мужик в челюсть и быстрей к хате : как там ребенок. На две площадки выше встретил еще такого же сруля, тащащего их дорожную сумку. Спустил с лестницы, забрав сумку и вбегает на свою лестничную площадку, а на нее из дверей квартиры вываливается некто с лицом в боевом раскрасе вождя племени юмба-мумба и столь же дурно пахнущий, сколь счастливый. Дело в том, что отчаявшись сорвать шимпанзе с насиженного места и, не рискнув ее зарезать, они, прихватив лишь крохи, собранные до начала бузы, рванули к тачке. Наш страстотерпец, осознав, что его бросают на произвол судьбы и одурев от перспективы остаться со зверем тет а тет, рванул в дверь с обезьяной на закорках. Увидев, что ее уносят из квартиры, которую она за все эти годы ни разу не покидала, обезьяна тут же спрыгнула и забралась на антресоли. Страх неизведанного был в ней даже сильнее, чем любопытство.
Так что, рвани он сразу из злополучной квартиры, скорее всего агрессия шимпанзе не спасла бы хозяев от кражи. Но до столь ли глубоких изысканий в обезьяньей психологии было мужикам, когда в работу отработанного годами воровского алгоритма вмешался сбой, в виде обгадившейся обезьяны.
Счастливая улыбка не покинула остатков его физиономии даже тогда, когда стало ясно, что этот мужик, заломивший ему руку, расстанется с ним, только если об этом очень попросит подоспевшая милиция. Вот только затащить себя, до их приезда, в квартиру вор, цепляясь за перила и забрызгивая все кровью, так и не позволил. Он сопротивлялся не взирая на заломаную руку так, как буд-то его пытались запихнуть в бассейн с голодными белыми медведями.
Милиция застала их мирно сидящими на ступеньках и плачущими. Один рыдал от смеха, ибо вор поведал свою историю, поправляемый в мелочах девочкой из приоткрытых дверей, а другой от боли и обиды на судьбу, столь гнусно с ним подшутивщую.
Вор, задумайся, идя на свое грязное дело, а что если именно за этой дверью мирно спит, уютно свернувшись колачиком, симпотный бенгальский тигр.
