http://www.odintsovo.info/news/?id=44234Возникают два естественных вопроса:
1. Сколько нужно денег на содержание чиновников?
2. Откуда эти деньги берутся?
Попытаемся ответить на первый вопрос. Согласно данным Роскомстата, средняя зарплата чиновника Московской области составляет 44 тыс. рублей. Это «средняя температура по больнице»: у первых лиц 100 — 120 тыс. рублей и более, у подчинённых поменьше. Среднее количество чиновников и оплачиваемых работников администраций муниципальных образованный — 15-20 человек. То есть, годовой зарплатный фонд муниципалитета поселения Часцово составляет, примерно, 10-12 млн. рублей. Это без учёта «отпускных», которые дают прибавку ещё в 3 млн. рублей. Всего муниципальных образований в Московской области насчитывается 360. Таким образом, приблизительная общая зарплата чиновников муниципий (без учёта центрального аппарата) — 5 млрд. рублей в год. Плюс ещё, как оказывается, более 1 млрд руб. «отпускных».
Но вернёмся в Часцово. В этом сельском поселении проживает 7800 человек. Утверждённый на 2014 год бюджет посёлка равен 81 миллион 361 тысяч рублей. Доходы его формируются из налогов на землю, акцизные товары, внебюджетных поступлений (дотаций), налогов на имущество физических лиц и их доходы.
Так вот, исходя из предполагаемой суммы сбора с этих самых физических лиц (12,3 млн рублей — 13% с зарплаты) получается, что сумма дохода на каждое лицо из 7800 тысяч составляет чуть более 1000 рублей в месяц. Отбросим — условно, конечно! — пенсионеров и детей, с которых налог либо уже, либо ещё не берут. Получится тысячи 3-4 рублей на работающего. Из этих денег ещё нужно заплатить налог на имущество и за землю (около 7 тыс. рублей в год). Жаль, что на территории поселения не поселился ни один олигарх или, хотя бы руководитель государственной компании с зарплатой 15-20 миллионов рублей в месяц. Каждый часцовец, узнав из газет или от соседей, что его «средняя» зарплата мгновенно повысилась в десять раз, мог бы некоторое время испытывать чувство глубокого удовлетворения. А мог бы испытывать совсем иные чувства.
Откуда берут деньги на свою зарплату чиновники поселения из опубликованного в интернете протокола не ясно. Может быть, со статьи «общегосударственные вопросы» (36 млн. рублей), может и ещё откуда. Протокол-то был опубликован в декабре 2013 года, а решение о дополнительных миллионных доплатах датировано 5 февралём 2014 года.
Во всяком случае, на развитие и поддержание ЖКХ на весь год причитается 11 тыс. рублей, на образование – 460 тысяч, на физкультуру и спорт — 220 тысяч. В сумме – в полтора раза меньше, чем на отдых двух первых лиц поселения.
Заступив на пост в качестве исполняющего обязанности губернатора, а затем абсолютно честно выиграв выборы, Андрей Воробьёв практически сразу заявил о намерении радикально сократить немыслимо разросшийся штат областных чиновников: за девять лет предыдущего губернаторства генерала Громова их стало больше в четыре раза. В 88 поселениях только на содержание аппарата тратится свыше 70% местного бюджета!
Однако, распоряжение нового губернатора о выплатах — так в нём и говорится —выпущено всего лишь в развитие решения губернатора прежнего. Для чего следует столь щедро кормить даже сокращённую (если сокращение действительно состоится) профессиональную категорию чиновников?
Почему данные о материальном обеспечении чиновников — от муниципального, до областного уровня так старательно скрывают от людей?
Существует три варианта ответа на эти вопросы.
Первый — романтический.
Чиновник с большой зарплатой, гарантированным социальным пакетом для себя и своей семьи не станет брать вятки, будет честно и добросовестно служить своей стране и народу, дабы своих льгот не лишиться. Эта формула действительно прекрасно работает в тех государствах, где взятки – не обыденность, а вечный позор и бесчестье и где формула «занос-распил-откат» не превратилась в норму жизни чиновника.
Второй — фантастический.
Чиновникам дают так много денег на лечение по той причине, что все они тяжело больны. Паранойей стяжательства, синдромом воровства, дефектом отсутствия совести, параличом морали и нравственности. Дают с искренней надеждой, что они когда-нибудь хоть от чего-нибудь вылечатся. Или немного подлечатся. Но разве можно доверять больным столь важную работу? Разве не дешевле для казны заменить их на вменяемых, здоровых людей?
Третий ответ — пессимистический.
В стране, где разрыв между доходами бедных и богатых достигает настолько чудовищной разницы, как в беднейших странах мира и России, главным инструментом обеспечения победы на голосованиях действующей власти — любым способом! — становятся зависящие от неё чиновники, которые, надо думать, будут стараться сделать всё от них зависящее дабы обеспечить исполнение полученных установок.
И если это так, то ситуация складывается весьма печально. На наших глазах власть формирует совершенно новую прослойку, которую, возможно, совершенно искренне полагает своего рода подушкой безопасности между собой и недовольными. Да вот долго ли она прослужит? Не превратится ли уже в ближайшие муниципальные выборы виртуальная подушка в глубокое ущелье, разделившее общество на «своих» и «чужих»? А ущелье в источник извержения, сметающего даже тот малый уровень гражданского согласия, что с трудом сохраняется?
В нашей истории последнего столетия мы испытали подобное дважды. Стоит ли продолжать опыты?
